Вейская империя. Том 1-5 - Страница 62

Тут же закричали снаружи, и в конце залы замахали руками сторожа. Людей сдуло, как золу с обгоревшего пня, куда-то в чрево холма. Марбод оттолкнул проповедника, подхватил лук и стрелы и выскочил из пещеры.

Ванвейлен спускался вниз темными анфиладами бывшей управы, когда кто-то окликнул его. Ванвейлен обернулся: в проеме ниши стоял не кто иной, как королевский дядюшка, Най Третий Енот. Най был в темно-вишневом кафтане с круглым белым воротником и поясом из серебряных блях. Каждая бляха изображала какое-нибудь животное. Это был очень дорогой пояс, и сделали его в империи. Волосы старого сеньора были собраны в узел и заколоты золотой шпилькой. Над воротничком, чуть ниже шеи, виднелась татуировка в виде морды енота. Раньше все воины отмечали тело такими знаками. Это делалось для того, чтобы после битвы, если у мертвеца заберут голову и одежду, можно было опознать тело.

Старый граф осмотрел купца с головы до ног:

- Как тебя... Ван... Вай... - знаешь ли ты, что Арфарра-советник хотел тебя арестовать в день праздника? Отчего, по-твоему, за твоей спиной стояло четыре стражника?

Ванвейлен озадачился.

- Знаешь ли ты, - продолжал граф, - что ламасские цеха делают все по слову Арфарры? И если вам не дали торговать в городе Ламассе, то этого не могло произойти без приказания Арфарры?

- Зачем вы мне это говорите?

- Чтобы ты сейчас садился на лошадь не спеша, и упал бы с лошади, как ты это сделал позавчера у Медвяного Отрога. Может статься, что кругом засмеются, когда ты упадешь с лошади, и король выглянет из окна и позовет тебя к себе. И если король, позвав тебя, спросит, как ему быть, вспомни, что я тебе сказал.

- Кто я такой, - изумился Ванвейлен, - чтобы король у меня о чем-то спрашивал?

- Ты посторонний, - промолвил Най, - а о важных решениях гадают на постороннем.

Старый граф повернулся, чтобы идти, и тут Ванвейлен схватил его за полу кафтана. Сеньор весь передернулся от отвращения.

- Эй, - сказал Ванвейлен. - Такие вещи не делаются даром!

Граф поглядел на купца и усмехнулся. "Клянусь божьим зобом, - подумал он, - любой знатный почел бы за счастье сделать это даром". Граф снял с шеи ожерелье крупного жемчуга и вложил его в руку Ванвейлена. Ванвейлен помахал ожерельем и сказал:

- Приговор бога стоит дороже.

- Что тебе надо?

- У вас много земли юго-востоке. Напишите мне расписку, что я могу торговать беспошлинно во всех принадлежащих вам приморских городах.

Граф заколебался, но, видя, что у купца в глазах так и рябит, так и пляшет золотом, увел его в соседнюю комнату и написал грамоту.

Если бы не шакуников глаз да лунная ночь, Неревен наверняка упустил бы Кукушонка.

Теперь же Неревен лежал за холмом и глядел в черепаховую трубку на две фигурки: в синем плаще и в серой епанче, спускающиеся к городу. И опять разговора не было слышно, - слышно было только, как шевелится трава, да ворочаются под ней знатные мертвецы. Неревен вытащил из-за пояса подаренный ему отрез шелка, поглядел на трехцветный узор и едва не заплакал от обиды. Ах, как бы ему хотелось услышать, о чем говорят эти два варвара-пса!

И вдруг Неревен вспомнил о чужеземном талисмане, - стальной чечевичке, - и о том, как быстро вытащил талисман чужеземец - верно, за талисманом и прибежал? Как же он узнал, куда бежать? Может, этот талисман как раз вроде бусинки с четок бога Бужвы, небесный доносчик, который все слышит и рассказывает хозяину? Как шакуников глаз - тут лучше видно, а там лучше слышно.

И тут Неревен вздрогнул: как же может быть талисман без узоров? Это только шакуников глаз и без узоров действует, а в талисмане узоры самое главное...

Марбод и его спутник скрылись в домике у городских стен на берегу реки. Неревен побежал за ними, обошел крепкий тын, разобрал заклятье на воротах. Он уже совсем собирался уходить, когда калитка скрипнула, и в ней показался Марбод с какой-то женщиной.

Неревен тихо последовал за ними сквозь толпу и костры на городских улицах.

Через час Неревен сидел за столиком на освещенной лодочной веранде и пил чай. В голове у него все прыгало. Марбод Кукушонок - на радении ржаных корольков? Великий Бужва! Да от такой новости у него вся дружина разбежится!

Неревен украдкой косился вправо. Там, через два стола, сидели трое со знаками городской охраны и пили вино. Смазливая служанка принесла новый кувшин и с ним подала записочку. Молодой охранник жадно схватил ее, развернул; В анонимной записочке сообщалось: так, мол, и так, нынче в нарушение законов страны ржаные корольки собрались в Охряных Складах.

Охранник прочитал записку, захохотал и кинул в очаг.

Неревен вздохнул и незаметно вышел.

Вот представить себе, что в империи заведется такая секта: налоги не плати, власти - не служи, казенным богам - не кланяйся. Какое государство ее потерпит?

Но увы: королевство - не государство. Законы, как ручные собачки: лают, да не кусаются. А ржаные корольки - как сорняк на казенном поле: ай-ай, какая гадость, а полоть некому. Указ есть - исполнителей нет.

Разве это охранники? Это ж добровольцы, по жребию выполняют гражданский долг. Бесплатно. А за бесплатно кошку ловят не дальше печки. Разве ж побегут добровольцы из освещенной лодки ловить тех, кого они не ловят в будни?

Неревен шагал по праздничной гавани. Кругом плясали и пели. Над освещенными лодками, как над курильницами, вились вкусные дымки. Меловые горы с той стороны залива были как белые ширмы с вышитыми кустиками и надписями, и далеко-далеко в глубине, прямо напротив заброшенных складов, качался заморский корабль с картинки. У кормы его лежала в воде луна Галь. Давным-давно койот сказал волке, что это не луна, а кусок бобового сыра на дне, - волк соблазнился сыром, стал пить море, чтоб достать луну, и подох.